Каюр

Не могу забыть поучительный рассказ каюра (вожатого лошадиного или оленного каравана) о событиях 1945 года… Наш каюр был суровый и поджарый мужчина.

Молчаливый. Внимательный. Исполнительный. Если видит в чём непорядок, подойдёт и исправит. На такого можно положиться.

В караване бывают немалые ценности. Но главное – секретные карты, аэрофотоснимки, документация в прошнурованных и проштампованных тетрадях. При утере отвечать начальнику. Самое малое – допуска лишат. И привет от профессии! В лучшем случае на неметаллы переведут, где нет секретов от потенциального врага.

Наш каюр был надёжен. Но к себе никого не подпускал. Не откровенничал. Всегда и ел, и отдыхал в сторонке. Сам по себе. Хоть и член коллектива.

Однажды налегке отмечали на таборе день рождения начальника. Тот спиртику отпустил.

Банка спирта скучает на пеньке. И ведро с водой. Отлей или отглотни спирта, да запей! И закуси. Так и идёт по кругу… Традиция.

В Туве местные напиваются  не так. Сначала всем отливают чистого спирта. Пьют. Потом доливают воды до начального уровня. Разливают. Пьют. Доливают воды. Разливают. Пьют. Наконец пьют, привычно крякая, почти чистую воду. Но все пьяны.

У геологов пьют лучше. Хоть чистый пей, хоть разбавь сам, как желаешь.

В этот раз каюр неожиданно сбросил с себя суровость. Подсел к костру. Налил себе в кружку густого чаю. А начальник к чаю выставил хорошие конфеты из Москвы.

С хорошей конфетой чай в кайф!

И вдруг, наш молчун решился что-то рассказать… И начал ровным, хорошо поставленным командирским голосом…

Мы с жестокими боями вошли в Подберлинье. Занимали и покидали разгромленные укрепрайоны и рвались к Берлину. Каждый солдат в это время уже знал, что ушлые старшие офицеры отправляли посылки с трофеями своим семьям.

Рядовым и младшим офицерам такое не снилось. Да и что унесёшь в солдатском сидоре?

В одном богатом фольварке в двухсветной зале замка в шкафах была выставлена

хрустальная посуда разных калибров… Солдаты, да и я, капитан, командир роты, застыли, видя такую красоту! Я открыл один шкаф и взял в руки удивительной работы бокал… Лепота!

И тут мой самый удачливый разведчик крикнул: ОТОЙДИ, КОМАНДИР! И резанул из автомата по шкафам! И другие солдаты ему помогли! Наверное, чтобы не досталась сия красота воинским начальникам и тыловым крысам…

Я помню, сказал: Напрасно, ребята. Домой вернёмся, из консервных банок будем чай пить. Так оно и случилось…

А тот бокал я храню дома, в Иркутске…

Мы пили вечерний чай из эмалированных и алюминиевых кружек. Костёр это наш паб и английский клуб. Да и профсоюзное собрание. Время есть. Спать не хочется… Можно петь песни. И говорить… говорить…

Каюр выпил свой чай и аккуратно положил эмалированную кружку на огненные уголья костра. Менее чем через час кружка была предельно чистой. И стерильной.Теперь осталось только дать кружке остыть. И чтобы на раскалённое не упало ни капли воды, а то эмаль отскочит…